Что такое созависимость?

[liojbuy]

с

Созависимость – состояние, когда человек так сильно сконцентрирован на проблемах своего близкого, что перестает удовлетворять свои собственные жизненно важные потребности: в отдыхе, нормальном питании и т. д. Кто же наиболее подвержен созависимости? Под влиянием чего формируется это состояние и в каких чувствах проявляется? На эти и другие вопросы отвечает врач психиатр-нарколог, системный семейный психотерапевт Валентина Дмитриевна Москаленко.

Содержание передачи:

Что такое созависимость?

Что такое созависимость? Некоторые авторы считают это болезнью, но я рассматриваю это не как болезнь. Это некое психологическое состояние, довольно мучительное и имеющее серьезные последствия, поэтому сегодня мы об этом и говорим. Тем не менее если говорить в психиатрических терминах, то это скорее соответствует патологическому развитию личности, а в жизни это просто вот такая психология человека, которая затрудняет и его жизнь, и жизнь внутри семьи. Четких дефиниций научных созависимости несколько, одной общепринятой нет.

Я для себя приняла рабочее определение следующее: созависимый человек – это человек, который так сильно сосредоточен на проблемах своего близкого, чаще всего члена семьи или друга, что это сопровождается у созависимого неудовлетворением жизненно важных его собственных потребностей. Ну, может быть, это вначале немножко так сложно для восприятия, сейчас я поясню на примерах. Иными словами можно сказать, что созависимость – это отказ от себя и жизнь в проблемах другого человека.

Вот приходит жена больного алкоголизмом, родственница, не биологическая, но родственница, и начинает рассказывать, какая у нее тяжелая жизнь. Я ей вставляю вопросы: «А вот когда у вашего мужа запой, вы можете спать?» – «Что вы?! Да я не сплю уже сколько времени спокойно, сегодня всю ночь в слезах грызла подушку». Так, значит, она не удовлетворяет свою потребность в отдыхе и сне. «А вы себя в это время накормить можете?» – «Какое там накормить! Я и не ем. У меня уже давление за 200!» – «А давно ли вы были у своего терапевта?» – «Да некогда мне, вот пока его госпитализировала, его привезла, может быть, теперь пойду».

То есть женщина не удовлетворяет свою потребность в нормальной еде, в отдыхе, в медицинской помощи – и это самые жизненно важные потребности. Что и говорить о том, что она не удовлетворяет свою потребность в общении, в эмоциональной поддержке, в поддержании каких-то близких, духовных отношений и с детьми, и с подругами и так далее. В каком состоянии женщина находится? Она находится в состоянии созависимости. Ее муж страдает зависимостью от алкоголя, если это будет зависимость от наркотиков или зависимость от азартных игр, то равно родственники страдают созависимостью.

Кто более подвержен созависимости?

Кто обычно наиболее подвержен созависимости? Вообще-то, когда я начинала заниматься семьями больных зависимостями, заниматься в научном плане, а это было в конце 80-х годов, хотя психиатром я работала и раньше, то тогда мне казалось, что это спутник зависимости. В семье есть один больной алкоголизмом, наркоманией, токсикоманией, игроманией, нарушением пищевого поведения и что-нибудь такое, а остальные вовлечены в этот процесс болезни и страдают созависимостью.

Я поняла, что созависимость распространена в нашем обществе чрезвычайно широко. Я не обследовала всю популяцию, я не могу сказать, что все 100 % людей страдают созависимостью, но те, которые приходят за помощью, в моем поле зрения, те обнаруживают признаки созависимости. Другое дело, что у одних людей эти признаки сильно выражены, допустим, как у жен алкоголиков, у матерей алкоголиков, наркоманов – они просто больные люди, эти родственники сами, то в других семьях, допустим, семья врача, педагога, семья воспитателя, это, заметьте, помогающие профессии, а помогающие профессии часто выбирают люди, склонные к созависимости.

В семьях, где нет больных зависимостью, созависимость также может встречаться и осложнять жизнь людей. Таким образом, созависимыми, в первую очередь, являются родственники больных зависимостями: это мужья, жена, братья, сестры, взрослые дети больных зависимостями, а также лица, выросшие в эмоционально-репрессивных семьях. Это те семьи, где детям запрещалось выражать все свои чувства.

Давайте я спрошу свою аудиторию: когда вы были детьми, вам разрешали дома гневаться, злиться, проявлять ярость, негодование? Вряд ли. Хотя взрослые позволяли себе проявлять эти чувства: и гневаться, и злиться, и, может быть, повышать голос, а детям запрещалось. А когда вы были маленьким мальчиком, вам не говорили такие слова: «Ну что ты расплакался, мальчики не плачут, мальчики – это будущие воины, они сильные». Запрещали плакать, да? Девочкам так же говорили, например: «Перестань, не реви». Это репрессия чувств, это запрет на выражение чувств.

Слезы и крики у ребенка являются естественным каналом выведения чувств. Заметьте, кстати, все дети мира на больших переменках и когда играют, кричат. У меня под окнами детская площадка, меня это не удивляет, дети кричат – это их нормальное состояние, они таким образом проявляют свои чувства. Но в семьях иногда запрещается выражать свои чувства, либо не принято в семьях вообще говорить о чувствах. О чем спрашивают родители детей, когда они приходят из школы? Дневник, оценки, поведение, подрался-не подрался, а уж что там прочувствовал, как-то в нашей культуре не принято.

Влияние бытовой культуры на формирование созависимости?

Я хочу подчеркнуть, что наша бытовая культура способствует формированию созависимости, и наше историческое прошло тоже этому способствует. Если есть в семье нищета, то можно не прибегать к услугам специалиста по диагностике – все люди в этой семье созависимые. Итак, созависимость – это такое психологическое состояние, когда человек сам у себя не в фокусе. Ну, типично – это жена больного алкоголизмом. Про себя она не думает. На чем она сфокусирована? Конечно, на болезни своего мужа. Может она быть в это время эффективным родителем, хорошей матерью? Нет, не может, она полна тревог и ожиданий.

Итак, я перехожу к таким проявлениям созависимости, как чувства. Чувства преобладают так называемые негативные. Так называемые – потому что в природе человека все чувства для чего-то нужны, и их нельзя поделить на хорошие, плохие, позитивные, негативные. Ну, так, может быть, в целях изучения принято говорить. Те чувства, которые доставляют нам дискомфорт, неудобство, душевную боль, мы называем негативными, хотя они совершенно нормальные в здоровой палитре здорового человека.

Какие чувства доминируют в созависимости?

Итак, при созависимости доминирует страх, тревога. Одна женщина, муж которой болен алкоголизмом, говорила мне: «Я не прожила свою жизнь, а простояла у окна, все время поглядывая то на часы, то в окно, в тревоге ожидания: когда он придет, или его принесут, в каком состоянии он придет?». Знаете, жизнь в доме больного алкоголизмом непредсказуема, и вот это вот «когда придет и в каком состоянии» – одно из проявлений хаотического уклада жизни. Там ничего нет стабильного, кроме страхов, тревоги. Очень много в проявлениях созависимости ненависти, злости. Вы, наверное, все знаете, что при алкоголизме или наркомании у больных бывает агрессия словесная, физическая, всякая. Так вот созависимые в этом отношении тоже не ангелы. А уж как они ругаются! С утра до вечера пилят мужей, с тем чтобы прекратить пьянство, хотя это никогда не удается таким образом.

Затем с чувствами созависимых происходит еще одна очень странная вещь: у них растет переносимость к эмоциональной боли. Вот если бы я вас спросила, вот вы предо мной сидите, зрелая женщина, допустим, передо мной жена больного алкоголизмом. Когда вы были девушкой, до замужества, вы будете выносить, когда вас будут бить, унижать, издеваться, оскорблять, вы бы сказали: «Что вы, что вы, не за что на свете я этого не допущу!». Однако за 20 лет брака с больным алкоголизмом именно это с женой и происходит: она терпит такое обращение с собой, при этом, естественно, никаких положительных чувств не испытывает, но терпит. Почему она терпит? У нее растет переносимость к душевной боли. Раньше она была не готова к такому высокому порогу переносимости, а теперь переносит.



Тут есть некоторый еще параллелизм: у больных алкоголизмом существует такой симптом, как рост толерантности. Толерантность – это выносливость. В повседневной жизни это означает терпимость и спокойное отношение к чему-то. А в наркологии толерантность – это повышенная выносливость к дозам того вещества, от которого человек зависит. То есть переводя на такой понятный, повседневный язык – это такое состояние, когда больной переносит все большие и большие дозы алкоголя: раньше пьянел от 200 граммов, а теперь 500 выпьет, и, как они говорят, ни в одном глазу. У него растет переносимость к веществу, а у нее растет переносимость к эмоциональной боли, наблюдается своего рода рост толерантности.

Вообще, параллелизма в проявлениях зависимости и созависимости довольно много. Когда уже боль становится непереносимой (всему же есть предел), то происходит психологическая анестезия. Это такое состояние, которое напоминает частичную бесчувственность. Говорят: «Я стала как мертвая, я стала деревянная, я какая-то как желтая, высохшая трава». Это мне говорили жены больных алкоголизмом. То есть уходит вот эта острота переживаний. Это природа встроила в человека такой механизм защиты от душевной боли, когда события не так остро переносятся. Конечно, это не в буквальном смысле надо понимать, что там мертвая, деревянная, а это некоторое снижение остроты чувств, или затуманивание чувств, они как будто покрыты туманом.

С чувствами происходит такая вещь, преобладание негативных эмоций, добавьте сюда злость, ненависть, негодование, нетерпение, раздражение, и представьте себе человека, у которого это каждый день. Это страдание? Конечно. Страдание для него одного? Не только, для всех окружающих тоже. Может быть, на работе они спокойны? Да нет. Конечно, они люди разумные, я сказала, это не болезнь, это психологическое состояние. И на работе, кстати, они очень хорошо работают.

Эти чувства не только сами по себе болезненны, но они еще так сильны, что как будто перекрывают так называемые позитивные чувства. Ведь у каждого человека есть время от времени чувство любви, умиления, очарования, нежность восприятия, радость, подъем и так далее. Так вот весь этот ряд позитивных чувств как будто перекрываются негативными, они как будто блокируют позитивные чувства, и жизнь становится безрадостной.

Созависимость – это навязчивые реакции на поведение одного из членов семьи, страдающего какой-либо зависимостью: алкоголизмом, наркоманией, игроманией и т. д. Созависимость называют семейной болезнью, и даже более серьезной, чем сама зависимость. Все эти реакции хорошо предсказуемы и без труда выявляются психологами, к ним относятся низкая самооценка и контролирующее поведение. О том, как они проявляются и корректируются, рассказывает врач психиатр-нарколог, системный семейный психотерапевт Валентина Дмитриевна Москаленко.

Причины, по которым формируется заниженная самооценка

Центральное проявление феномена созависимости – это низкая самооценка. С этим у нас и в культуре тоже не очень хорошо, а уж в семейной психологии редко кто помнит, что самооценка человека формируется в возрасте до 6 лет. Вот кем родители считали ребенка до 6 лет, тем он сам себя и считает. Считали его ценным, достойным, нужным, любимым, как бы он себя ни вел. Здесь я подчеркиваю – любимым безусловной любовью, без всяких условий, а то ведь говорят: «Будешь хорошо себя вести, я тебе подарок принесу».

Ну, подарок, может быть, и можно ставить в зависимость от поведения, но любовь к сыну или к дочери от поведения не зависит. Любовь в норме безусловная, без всяких условий. Вот этого-то в жизни созависимых и не было, безусловной любви, их сердечко не наполнено родительской любовью. А вот эта самая родительская любовь, она какая-то такая, что ее восполнить потом очень трудно. Даже встретится любимый мужчина или любимая женщина, это какая-то другая любовь, не такая. И образуется представление о себе, как о человеке не очень важном.

Формирование самооценки происходит в детстве и проносится через всю жизнь. Вы спросите: а как же быть, как потом можно изменить, если…? Ну, самооценка кроме качества детства зависит от судьбы (повезло, не повезло, в хороших условиях жил человек, в плохих) и от отношения к этому делу или к этой стороне своей личности, отношение. Вот отношение-то мы в психотерапии и меняем. Как к себе относится? Человек с заниженной самооценкой иногда может выглядеть надменно, высокомерно, как будто вы все тут малозначащие, а я вообще величина. Для чего? Дымовая завеса перекрывает имеющуюся неадекватность. Это, знаете, чтобы возвыситься, надо унизить кого-то другого. Если начальник так с вами обращается, то у начальника не все в порядке с самооценкой.

У человека со спокойной самооценкой нет никакой потребности унижать другого, а вот эта надменная, немножко превосходящая над другими, это говорит о неадекватности самооценки. И почему это важно: вот я не лучше других? Как только человек подумает, что он лучше других, то окружающие тотчас почувствуют это, и отношения разладятся, просто разладятся, и все тут – дружба расстроится, любовь не будет получаться. А сколько в семьях идет этой борьбы за власть, кто лучше, кто хуже, ты виноват, нет, ты виновата – это такие игры созависимых. И казалось бы, очень просто – только поверить, что я не лучше других, я такой же достойный человек, как и другие.

Что вытекает из этой низкой самооценки? Из низкой самооценки вытекает очень большая ориентация на внешнее окружение, на людей, вот это пресловутое «ой, а что люди скажут? что соседи скажут, подумают? а как он меня оценивает? а как она меня увидит?» Вот это вот превыше всего – как они? Ну, знаете, как у Грибоедова: «Ах, Боже мой, что станет говорить княгиня Марья Алексеевна!» А почему? Потому, что нет убежденности, что внутри-то у меня все в порядке, я достойный человек, имею право на самоуважение. Человеческое достоинство не зарабатывается.

Как восстановить здоровую самооценку?

Что такое здоровая адекватная самооценка? Это очень просто, надо просто поверить. Здоровая самооценка – это твердое убеждение в том, что я не хуже других, но здесь не точка, а запятая – но я и не лучше других. Вот эту вторую часть люди не всегда хорошо воспринимают. С адекватной самооценкой люди рождаются: вот родился, все, значит, достойный, и будьте добры, пожалуйста, относитесь к нему, как к достойному человеку, а заодно и к себе, как к достойному человеку по факту рождения. Не важно, какое у вас образование, не важно, какая вы хозяйка, не важно, какая вы жена. Не надо себя оценивать по каким—то характеристикам. Для успеха дела, если вы хотите освоить навыки, в чем-то усовершенствоваться, научиться, может быть, прыгать с парашютом, вот этого я еще ни умею, пожалуйста, оценивайте, это я умею, это я не умею.

Но оценивать себя «хороший-плохой»... Кстати, я ужасно не люблю по отношению к людям употреблять вот эти слова: «хороший», «плохой». Без всякой оценки вы ценный и достойный человек, и не сомневайтесь в этом, и не надо зарабатывать. Когда я говорила, что созависимые люди хорошо работают, иногда ими движет желание похвалы, заработать вот на хорошую самооценку, чтобы начальник улыбнулся, похвалил, чтобы были видимые или невидимые аплодисменты. Тогда немножко эта потребность удовлетворительной самооценки на минутку удовлетворяется, полностью никогда, полностью только изнутри, извне она не удовлетворяется. А созависимые направлены вовне и пытаются ее заработать.

К чему может привести контролирующее поведение в семье?

Переходим к следующей характеристике созависимости, довольно-таки выдающейся, важной – контролирующее поведение. Контролирующее поведение – это наше национальное бедствие, но присутствует, по моим наблюдениям не научным, а бытовым, повсеместно, во всех семьях. Что это такое? В грубом виде – это может быть слежка жены за тем мужем, который выпивает, и попытка предотвратить выпивку, например, встречать с работы, смотреть, чтобы не зашел в трактир, и так далее. Это слежка за тем, куда прячут бутылки, это выворачивание карманов, еще что-то такое, но это очень грубое контролирующее поведение.

Чаще распространено тонкое, такое, что не сразу и поймешь, что это значит. То есть контролирующее поведение – это навязывание своей воли другому. Вот вроде бы, созависимый человек у себя не в фокусе, он живет другой жизнью, жизнью другого человека, и навязывает свои взгляды, свои отношения: делай так, не делай так. Особенно это взрослые дети болезненно переживают. Это проникновение во все щели жизни других с попыткой там распорядиться.

Причины, по которым возникает контролирующее поведение

Почему оно возникает, это контролирующее поведение? Опять же, надо вернуться к детству. Мы, все люди, рождаемся на землю слабыми, и нам хочется быть сильнее, чем мы есть от природы. Нам всем не мешало бы прибавить немножко сил, не так ли? Это, значит, наша потребность быть сильнее. Вторая наша потребность – потребность безопасности. Безопасность – важнейшее условие выживания. Когда я спрашиваю, что нужно для выживания, я слышу из зала возгласы «любовь». Любовь – очень важная потребность человека, базовая потребность, но если, извините, нет безопасности, если пули свистят вокруг, то безопасность важнее любви. Так вот безопасность – важнейшая потребность.

Итак, значит, сила, безопасность и любовь. Смотрите, что получается, когда человек контролирует. Когда он вмешивается в дела, допустим, своего близкого, больного, а больной всегда в семье гипофункционален, то есть с пониженной функцией, а созависимый часто гиперфункционален, то есть он работает и за себя, и за другого, и фактически знает, как надо все устроить в семье, но почему-то не получается, как надо. Так вот при этой гиперфункциональности созависимый чувствует себя сильнее, чем он есть на самом деле. То есть контролирующее поведение не спасает ситуацию, не достигает того результата, на который он направлен. В семьях, с которыми, я работаю, оно направлено на то, чтобы человек перестал колоться героином или выпивать, или играть в игровые автоматы. Но сколько ни контролируй, это не уконтролируешь никогда. Силы это не добавляет. Безопасности, к сожалению, тоже это не добавляет. Но есть иллюзия, что так будет безопаснее.

А насчет любви... Наверное и вам, не только мне, приходилось часто слышать такие выражения: «Без меня он бы пропал, я его спасла». Так говорят созависимые члены семьи, где есть больной зависимостью. Вот эта потребность быть нужной – это замена любви. Если я не любима, так я буду необходима, так они без меня не обойдутся, вот я им – все. Вот это двигатель контролирующего поведения. И сколько ни рассказывай страдающим созависимостью о контролирующем поведении, они его никогда не прекращают, потому что это потребность созависимых.

Потребности отменить нельзя, их можно либо удовлетворить и на секундочку успокоиться, либо не удовлетворить и чувствовать себя крайне плохо с неудовлетворенными потребностями. Потребность в безопасности, в силе, в любви – не удовлетворенная. Замена этому – контролирующее поведение. Когда я говорю о потребностях, я имею в виду даже меньше всего материальные, а больше даже какие-то духовные, психические потребности, вот слышать свою душу и понимать, что тебе нужно. Распознавать свои потребности и удовлетворять их – это навык, которому можно учиться. У созависимых этот навык не очень хорошо развит, у них все заменяет вот это контролирующее поведение, то есть проникновение в жизнь другого.

Вообще, контролирующее поведение распознается по дискомфорту окружающих, если этим окружающим неприятно, что в их жизнь проникают, значит это скорее всего контролирующее поведение. Когда оказывают помощь, чаще всего окружающие чувствуют себя комфортно, приятно и благодарно.

Вы замечали за собой такую слабость, что не можете сказать «нет» или «да» в ситуации, когда это было бы честно с вашей стороны? Возможно, речь идет о нарушенных психических границах личности. И тут не стоит углубляться в выяснение причин и поиск виноватых. Только мы сами можем защитить и восстановить границы своего «я». О том, что в поведении человека говорит о нарушенных границах личности и поддаются ли они восстановлению, рассказывает врач психиатр-нарколог, системный семейный психотерапевт Валентина Дмитриевна Москаленко.

Что такое психические границы личности?

Границы личности. Есть физические границы, они проходят по контурам нашего тела, а есть психические – они невидимы, контур не обрисован, и часто они бывают нарушены. То есть при созависимости они нарушены, как правило. Слова «да» и «нет» – это те слова, которые служат инструментом поддержания здоровых границ. Здесь я опять начну издалека.

Когда человек рождается на свет, прямо в роддоме он начинает сепарацию, то есть отделение от матери. Кстати, рождаясь на свет, мы отнюдь не улыбаемся. Первая реакция – это крик и слезы. То есть мы поступили во враждебную нам среду, здесь надо еще приспособиться. Дальше, по мере жизни, начинает ли он полазать, потом ходить, потом во внешний мир, в детсад, в школу и так далее – это все дальнейшие шаги сепарации, отделения, но часто просто сепарация с детьми, здоровая, нормальная сепарация не происходит. Когда она должна завершиться? С завершением пубертатного, то есть подросткового возраста. Во всяком случае, к 18 годам человек точно должен знать ответ на вопрос: кто я такой, и куда я иду? И чувствовать себя отдельной от мамы с папой личностью. А если через каждые 30 минут 18-летняя девушка советуется с мамой, как ей быть там с любимым человеком (он меня назвал таким словом, он меня назвал другим словом, как мне быть?) – это она совершенно не отделена от матери, она не самостоятельна.

Сепарация, отделенность – это не значит, что вы стали чужие или что вы холодно-равнодушны. Вы остаетесь родственниками, близкими людьми, любящими людьми, но каждый из вас – отдельный человек, с отдельными, замкнутыми уже, закрытыми границами. Вот есть нечто такое, что замыкается, закрывается: мама-личность, папа-личность, дочка-личность и сын-личность. А если сын – маменькин сынок, то с границами у него плохо, он не отедлился от матери, у него такие мощные эмоциональные связи с матерью, которые он не может разорвать, что он не сможет образовать новые эмоциональные связи в браке. И тогда начинаются эти трудные семьи, где невестка со свекровью не ладит, и так далее.

Чтобы образовать новые эмоциональные связи, нужно завершить, закруглить старые, то есть сепарироваться. Так вот, значит, нарушенные границы – чаще всего это результат незавершенной сепарации. Если в детстве сепарацию начинают родители, то в зрелом возрасте сепарацию могут завершать уже взрослые дети, то есть сами созависимые лица. И работу над восстановлением здоровых границ мы проводим во время психотерапии. Ну вот как мне объяснить, что такое психические границы. Давайте на минутку представим или оттолкнемся от физических. Физические границы, телесные, означают, что в каждый отдельный момент человек знает, что, где, когда и каким образом ко мне имеют право прикасаться. И только сам субъект решает, кто может прикоснуться в дружеском рукопожатии или сексуальным образом, кто-то может быть на расстоянии вытянутой руки, а кто-то может подойти ближе. Это же решает отдельно каждый человек за себя. Если не дай Бог наши границы нарушили (в трамвае наступили на ногу – мы реагируем, даем знать, что вы нарушили наши границы, мне больно, подвиньтесь и так далее).

То же самое и с психическими границами. Опять же, человек сам решает кто, где, когда и каким образом имеет право вмешиваться в его внутренний мир (внутренний мир – это и есть душа), в душевный мир, или, как я говорю на неакадемическом языке, в наше психическое хозяйство. То есть в мысли, в чувства, в мировоззрение, в цели, планы, желания, интересы. Ну сюда, в психические наши ценности, могут входить и финансы, поскольку они могут помогают реализовывать всякие устремления. Вот, значит, границы личности охраняют вот это все: чувства, мысли, желания.

Почему созависимые люди не берут на себя ответственность за свои чувства?

Вам встречались люди, которые иногда не знают, где их чувства, а где не их чувства? Или вы слышали такое выражение: «Ой, ну он меня достал! Он меня вывел из себя, я уже была в истерике». Это как будто человек говорит, что она испытывала не свои чувства или чувства были ее, но ответственности за эти чувства она не несет. Кстати, с созависимыми это сплошь и рядом, что не несут ответственность за свои чувства, как будто она не хозяйка своих чувств. Я понимаю, что есть неизбежные реакции на какой-то дискомфорт, на какие-то события, выбор, как реагировать и чувствовать только раздражение или ярость и негодование, выбор за нами, за теми, кто реагирует, то есть за субъектом. Это все вопрос о границах, выбор чувств, выбор мысли, моя или не моя, ну нельзя же жить только чужими мыслями. Кстати, мировоззрение это одно из самых устойчивых параметров психики, если чувства самая изменчивая часть психики, они то такие, то такие, как говорит классик Александр Сергеевич Пушкин: «Какие б чувства ни таились тогда во мне, теперь их нет, они прошли иль изменились». То есть чувства проходят, меняются, ну, еще трансформируются, то есть преображаются, превращаются в другие чувства, то мировоззрение - устойчивая вещь.

А вы встречали людей, которые живут не своими мыслями, не своим мировоззрением: что мама скажет, то и правильно? Так вот это уже нарушение границ, когда живешь не своим умом, не своими мыслями, когда не знаешь, отвечаешь ты за свои чувства или нет. Ну, а больше всего проявляется нарушение границ, когда созависимые лица позволяют с собой делать то, что они не хотят. Ну, вот с ними плохо обращаются. Часто проблемы в браке: оскорбления, даже домашнее насилие. А где границы? Нет границ. Это, знаете, видимость границ может и есть, ну, знаете, заборчик, но в этом заборчике дырок полно, и кто хочет, тот и проходит. Иногда я спрашиваю: «Вы были в сознании, когда с вами так обращались?» – «Да, в сознании». – «Но без вашего позволения ведь нельзя же было все это с вами проделать. Значит, вы позволили...» – «Ну, я только страдала, я не позволяла».

Как созависимым людям научиться восстанавливать психические границы личности?

Ну а дальше учимся восстанавливать границы. Вот если вам что-то предлагают, вам это не подходит, и вы боитесь сказать «нет», боясь разрушить взаимоотношения, то вы не умеете устанавливать границы. Так вот здоровые границы означают, что вы говорите «да» тогда, когда у вас в душе «да», и вы говорите «нет», когда у вас в душе «нет». При созависимости есть еще один момент, такой компромиссный, средний, вы знаете, что страдающий алкоголизмом член семьи, допустим, сын 35-летний вполне трудоспособный, постоянно просит деньги у матери. Мать знает, что, скорее всего, он эти деньги попросит на водку. Подошел очередной запой, он их просит, мать не выдерживает, дает, любовь-то к сыну существует, сына любят любого, хоть и алкоголик, хоть не алкоголик, это сын, это любимый человек. И говорит: «...я опять дала». «Так, – спрашиваю, – он же истратит на водку?» – «На водку». – «Значит, вы финансируете алкоголизм?» – «Да, получается так».

Давайте подготовимся к следующему разу. Будет точно такая же ситуация, и я ее научаю следующему: вот он попросит деньги, а вы скажите так, либо вы говорите: «Нет, не дам». Но если уж вы не выдержите, то вы поставьте условие: «Хорошо, я тебе дам, но с условием, либо ты мне отдашь в такой-то срок». Либо ставьте условие: «...но это будет последний раз», и это будет не совсем уже нарушение границ, а некое начало построения здоровых границ, хотя бы ставите условие. Это не входит в ваши интересы, его финансировать, но тем не менее вы ставите условие. Но если вы не соблюдете это условие, то у вас будут не границы, а забор с дырками, и границы порушатся, в дырку все это проникнет.

Если у вас не ладятся отношения с кем-либо, пересмотрите границы. Возможно, вы не знаете, где заканчивается ваша жизнь и начинается чужая жизнь. Так я говорю своим созависимым клиентам. Конечно же, у них границы нарушены, но опять это такое психическое явление, которое трудно отследить. Многообразие проявлений столь богато, как и сама жизнь. Каждую минуту, каждый день мы должны отслеживать, нарушаются наши границы или не нарушаются. Одно только можно запомнить с самого начала, и этому я учу созасимых, мы отрабатываем это в телесно-ориентированных методиках: ставить границы и удерживать обязан сам человек, то есть субъект.

Нельзя полагаться на других, что они будут столь деликатны и столь внимательны, что сами догадаются, как с нами правильно обращаться, чтобы мы не чувствовали дискомфорта и тем самым чтобы у нас не происходило нарушение границ. Нет, это должно быть не так. Если пришла соседка и узурпирует ваше время, а вам необходимо готовиться к следующему дню, может быть, какое-то важное событие, это ваша задача – сказать соседке: «Извините, я в другой раз с вами поговорю с удовольствием, а сейчас у меня время ограничено». Соседка не может знать, сколько у вас времени и испытываете вы при этом удовольствие от общения. Или вы при этом находитесь в напряжении и даже в раздражении, оттого что время уходит и так далее. То есть границы человек обязан ставить сам, и уметь их защищать сам. Инструментами поддержания границ служат здоровое «да» и здоровое «нет». Бывает и нездоровое «да», и нездоровое «нет», то есть нездоровое – это когда противоположность.

Созависимость имеет другое название – человекоугодничество. Основная потребность созависимых людей – угождать, спасать, помогать, где надо и где не надо. При этом такой «спасатель» со временем превращается в преследователя, а при необходимости обращается в жертву. И хотя все симптомы и характеристики этого состояния уже известны психологам, и оно эффективно корректируется специалистами, все же тут есть одна большая загадка. Об особенностях мышления созависимых людей рассказывает врач психиатр-нарколог, системный семейный психотерапевт Валентина Дмитриевна Москаленко.

Что такое мифологическое мышление?

Особенности мышления созависимых. Есть такая особенность – мифологическое мышление, это вера в какие-то свои построения, в какие-то мифы, что вот случится именно так и потом трудная ситуация разрешится, ну, а проще говоря – стремление жить в иллюзиях. В семьях больных алкоголизмом наблюдается одна закономерность – алкоголизм длится годам, за лечением обращаются, по данным исследований, в среднем через 7 лет от начала болезни, на первом году болезни мало кто обращается. При наркомании может быть среднее 2-3 года, там острее протекает все это, тяжелее. Ну так вот весь этот период болезнь идет во всю, злоупотребление длится и длится, а члены семьи все еще живут в иллюзиях: завтра он придет трезвый, завтра его не пригласят куда-то, завтра у него не будет такой-то презентации с алкоголем или еще чего-то, а вот его спаивают или приучают к наркотикам – это нехорошие товарищи. Это иллюзии, миф, мифологическое мышление – вот что-то случится и преобразуется.

А чем плохо жить в иллюзиях? Вера в то, что будет хорошо, вроде так легче... Да оно было бы и ничего, если бы все иллюзии не заканчивались рано или поздно столкновением с жестокой реальностью. Жизнь все равно постучится во всей своей грубости, реальности как она есть, и придется столкнуться с проблемой, которая имеет в медицине диагностическое название, в обиходе тоже имеет свое название. Чем позже встретишься с реальностью, то есть чем дольше будешь жить в иллюзиях, тем больнее потом столкновение с реальностью и тем труднее потом будет решать проблему.

Роли созависимых людей: спасательница, преследовательница, жертва

Созависимость имеет иное название, и не только бытовое, это проникло уже и в научную литературу. Называется созависимость – человекоугодничество. Это вот стремление угождать, спасать – великая потребность созависимых. Но вот это спасать, быть спасательницей – это важнейшая какая-то характеристика. Спасательница – это роль, это действительно человек, который делает много добрых дел, который и лечит, и выхаживает, в трудной ситуации появится, ну слушатели догадываются, что значит спасать, помогать, где просят, где не просят. Эта роль неизбежно трансформируется в роль преследовательницы. Это уже то, что вызывает дискомфорт у зависимого. Здесь зависимый может проявить себя каким-то защитным способом, в грубых случаях – ударить или там: прекрати, замолчи, отойди! И тогда роль преследовательницы закономерно переходит в роль жертвы: ах! я ему столько, а он меня...

Жертва – эта роль, в которой можно задержаться на минутку, на полдня, на неделю, а можно и на всю жизнь. Роль жертвы для созависимых очень такая прилипчивая. Они могут быть и спасательницами, они бывают и преследовательницами, то есть обвиняющей стороной, и жертва. А жертва… ну, лексикон такой: «Ах, если бы только мой муж не пил!», «Ах, если бы мой сын учился в институте, а не кололся героином!», «Ах, если бы я жила в лучших условиях, то я была бы счастлива!». Вот это «ах, если бы…» – характерный лингвистический аспект жертвы. Вот характерный треугольник. Эти роли необходимо осознавать. Все три роли – патологические, и из них можно выйти. И вместо того, чтобы задерживаться в этих ролях, необходимо повысить свою самооценку, наладить гармоничные взаимоотношения. Я улыбаюсь, потому, что это очень трудно, легко сказать, да трудно сделать. И строить отношения с позиции любви и уважения к другому, а не спасательства, а не представления о том, что он чего-то не умеет, а я чего-то умею.

Происхождение и лечение созависимости

Я уже упоминала, что для этого очень важна семья, важна история. Но есть заблуждение, что созависимость – это реакция на алкоголизм мужа: «...он, знаете, у меня зависим от алкоголя, а я созависима от него». Созависимость не требует предлога «от», созависимость подразумевает, что это зависимость от людей, и это не реакция на алкоголизм мужа или на наркоманию сына или на наркоманию мужа. Этот феномен рождается в недрах родительской семьи. Родительская семья такого рода называется дисфункциональная семья. Но, по-видимому, подробный анализ дисфункциональных и функциональных семей мог бы быть отдельной лекцией об этом.

Заранее только скажу, что созависимые люди выбирают себе в мужья каким-то таинственным образом либо тех, кто уже болен зависимостью, либо тех мужчин, которые потом заболеют зависимостью. Это великая загадка, но они каким-то образом друг друга распознают, и муж с женой подходят, как ключ к замку. Тайна большая в совершении этих браков, которые действительно совершаются на небесах, то есть происходят на уровне ниже осознавания, просто люди такие подбираются друг к другу. Из этого следует, что не надо винить друг друга, надо что-то делать со своей созависимостью. Созависимость излечима, в семьях происходят чудесные превращения, то есть это сильно влияет на других членов семьи. В первую очередь, чувствуют дети и улучшаются, а потом уже супруги или брачные партнеры. Так что этим стоит заниматься, однако это длительная терапия, не однократная, систематическая.