Работа в сфере противодействия домашнему насилию ведется во всем мире на государственном (национальное законодательство) и международном (нормы, конвенции) уровнях. Различные страны находятся на разных этапах признания, понимания и противодействия данной проблеме. Как правило, на начальном этапе проводятся работы по «выводу» данной проблемы из сферы частной жизни в сферу общественную. Для этого формулируются и вводятся в национальное законодательство определения, нормы и положения. Процесс включает в себя разделение обществом ответственности за последствия преступления, легшие на плечи жертвы.
Другими словами, вместо того, чтобы реагировать на проблему по-обывательски - «сама виновата», включаются механизмы профессионального реагирования на преступления, где пострадавшим оказывается помощь, а правонарушителей наказывают. Средства, выделяемые государством и/или международным сообществом направляются на создание и укрепление социальной поддержки пострадавших: горячие линии, консультации, убежища и другие необходимые услуги. Если женщина опасается за свое здоровье, имущество или жизнь свою и своих детей, ей верят на слово, и механизм реагирования запускается незамедлительно. Правонарушитель изымается из семьи и вступает в действие механизм защиты жертвы. Это отлаженный механизм реагирования на преступление домашнего насилия в странах с высоким уровнем понимания и противодействия данной проблеме.
Но даже такие страны сталкиваются с дилеммой: что делать с преступником?
читать дальшеДилемма эта возникает потому, что преступник должен быть наказан, но только наказание не способно изменить поведение человека. Соответственно, нужно искать тонкий баланс между наказанием и предоставлением возможности изменить свое деструктивное поведение. Работа с мужчинами, использующими насилие в интимных отношениях, – прямое продолжение услуг, оказываемых женщинам, пострадавшим от домашнего насилия, так как правильно оказанные услуги высокого качества повышают безопасность женщин и потенциально снижают риски повторных преступлений.
Какие понятия использовать?
Существует много терминов, служащих для определения мужчин, использующих насилие в семейных отношения. Правоохранительные органы используют понятия агрессор, насильник, обидчик, виновник, семейный скандалист; перевод с английского предлагает понятия тирана и абьюзера; упоминаются также мужчина, склонный к насилию, и правонарушитель. Ни одно из них не является совершенным и не отражает в полной мере тот спектр моделей поведения, которыми пользуется такой человек, и ту меру ответственности, которую ему необходимо взять на себя.
Так, термин «насильник» в русском языке имеет значение использования физического насилия для принуждения, в то время как в семейных отношениях такому человеку совсем необязательно пользоваться силой, истязания могут быть и моральными, и психическими.
В зарубежной литературе зачастую используются термины насильник и правонарушитель. Однако, «правонарушитель» исключает из спектра оказания услуг огромное количество мужчин, которые регулярно прибегают к различным формам насилия в семье, но при этом не нарушают закон, или их супруги/партнерши не заявляют об этом.
Некоторые программы убрали из своих названий слова, которые стигматизируют таких мужчин, и подходят к ним описательно: «программы для мужчин, использующих насилие в интимных отношениях». Такие группы ограничиваются работой только с теми мужчинами, которые направляют насилие на интимных партнерш, исключая тех, кто издевается над своими родителями или детьми. В настоящий момент в русскоязычной литературе наиболее распространены термины мужчина-агрессор и тиран.
Насилие в интимных отношениях
Тема насилия в интимных отношениях - особенно актуальна, потому что в большинстве случаев насильниками в интимных отношениях выступают именно мужчины. Случаев, когда женщина использует контроль и насилие в интимных отношениях, намного меньше, и они не являются распространенными и системными.
Некоторые мужчины в силу исторических, социальных и физических предпосылок к доминированию над женщинами, пользуются и злоупотребляют этим. Соответственно, работа с данной темой должна касаться не только «жертвы», но и «агрессора», а также затрагивать более глубокие вопросы гендерного устройства общества, из которого и проистекает насилие в семье.
Также стоит отметить, что речь не обязательно идет о физическом насилии. В настоящий момент эксперты выделяют три типа насилия: психологическое, экономическое (финансовое) и физическое. По словам одной из пострадавших в результате насилия со стороны мужа, наиболее изощренным тиранам нет необходимости бить, жертва боится их настолько сильно, что достаточно взгляда, интонации или просто знака.
Психологическое насилие – одно из самых трудно определимых и мощных инструментов агрессора, также это наиболее латентный тип насилия – за такие «субъективные» и неявные проявления насилия сложно привлечь к ответственности, только если они сопряжены с более серьезными физическими травмами.
Цели программ по работе с мужчинами-тиранами
Насколько эффективна работа с мужчинами, использующими насилие в интимных отношениях? Какой процент мужчин, закончивших такие программы, отказывается от насилия полностью? Справедливо ли вкладывать деньги в работу с такими мужчинами в условиях недостаточных ресурсов для оказания помощи пострадавшим женщинам? Может быть, лучше ограничиться наказанием таких мужчин?
Парадокс заключается в том, что система правосудия наказывает таких мужчин реальным тюремным сроком весьма неохотно даже в тех странах, где существуют и давно отлажены законодательные механизмы. И причина заключается в том, что зачастую такие мужчины – грубияны, тираны и насильники в интимных отношениях – не представляют серьезной «опасности» для общества.
Часто бывает так, что они не алкоголики и не тунеядцы, а наоборот – трудоустроенные добропорядочные налогоплательщики, и во всех остальных сферах – весьма успешные люди. Таким образом, мужчины, использующие контроль и насилие в интимных отношениях, зачастую получают условное наказание.
Условием успешности программы работы с мужчинами-насильниками является среди других отказ от насилия и обязательное регулярное посещение образовательно-терапевтических занятий. Такие программы дают возможность мужчинам добровольно или по принуждению суда получить более глубокое понимание типов, причин и последствий насилия, знания и практические навыки о том, как отказаться от насилия в интимных отношениях, а также наработать свой собственный личный набор инструментов, который поможет им впоследствии отказаться от использования насилия и выстроить партнерские отношения. Логическим продолжением таких программ для этих же мужчин зачастую становятся программы по улучшению навыков отцовства и отказа от применения насилия в отношении детей.
Структура программ по работе с мужчинами
Опыт одной из старейших программ в США, «Имердж» (от английского Emerge – возрождаться), функционирующей с 1977 года в Бостоне, штат Массачусетс, позволяет составить представление о разнообразии программ по работе с мужчинами, использующими насилие в интимных отношениях. Продолжительность программы 40 недель. Каждую неделю клиенты обязаны посещать 2-часовое групповое занятие, в общей сложности 80 часов. Первые 8 занятий являются образовательными, где мужчинам рассказывают о типах насилия и от них ожидается лишь регулярное посещение и минимальное участие в виде ответов на вопросы тренеров. Остальные 32 занятия мужчины учатся применять полученные знания, от них ожидается активное участие, обязательная обратная связь с другими участниками группы, и в том числе оценка их поведения по отношению к их партнерам. Данные усилия направлены в том числе на выработку эмпатии или сочувствия, то есть способности ставить себя на место партнера и понимать ее чувства и переживания. Потому что, как часто повторяет Дэвид Адамс, основатель бостонской программы, «эмпатия – это мышца, которая со временем, если ее разрабатывать и регулярно ею пользоваться, становится сильнее».
В результате более чем 30-летнего опыта работы в данной сфере специалисты «Имердж» выработали несколько подходов к работе с клиентами. Вот некоторые из этих аспектов.
В каждом отдельном случае срабатывают индивидуальные особенности мужчины, и, таким образом, насилие является индивидуальным выбором каждого отдельно взятого мужчины. Это значит, что схемы, диаграммы и теории могут помочь объяснить насилие как общественное явление, основанное на определенных тенденциях. Однако для достижения устойчивого результата нужно пытаться понять способ рационализации насилия данным конкретным мужчиной. Для этого каждому клиенту уделяется индивидуальное время в группе в течение программы, когда он рассказывает об истории насилия по отношению к своей партнерше/супруге или бывшей супруге. Существует также набор практических образовательных и психотерапевтических упражнений, которые направлены на индивидуальных клиентов и выполняются на определенных этапах прохождения программы данным клиентом.
Вторым аспектом работы является создание альтернативной среды общения для таких мужчин. Общественное мнение и приятие либо неприятие насилия в окружении данного конкретного мужчины играет большую роль в том, сможет ли он измениться и отказаться от него, и станет ли измененное поведение новой нормой для этого мужчины.
Большинство мужчин, которые начинают программу в «Имердж», не признают своей вины, но видят негативные последствия своей агрессии – распад семьи, страх со стороны детей и осуждение со стороны общества. Одной из задач специалистов в «Имердж» является подчеркивание связи агрессивного поведения данного конкретного мужчины с негативными последствиями в его жизни для него и членов его семьи.
На начальном этапе эту функцию выполняют тренеры, однако, если программа работает правильно и эффективно, сами члены группы через некоторые время могут замечать эти связи, особенно, слушая рассказы других мужчин, и высказывать критику по отношению к другим людям. Таким образом, достигается цель создания альтернативной среды для мужчин, использующих насилие в интимных отношениях, где они должны откровенно поделиться своими мыслями и быть готовыми услышать критическую оценку своих действий и, главное, получить знания, как действовать иначе, без насилия.
Взаимодействие организаций и обратная связь
Третьим аспектом является взаимодействие организации «Имердж» с другими важными органами и партнерами, работающими в этой сфере. Для эффективного оказания услуг клиентам-мужчинам нужен хорошо взаимодействующий треугольник обмена информацией: правоохранительные (и/или судебные) органы, организация, оказывающая услуги мужчинам, и контакт с (бывшей) партнершей данного мужчины (при ее желании) для получения более полной картины и обеспечения безопасности жертвы. При этом обмен информацией между этими игроками должен быть двусторонним. Например, из правоохранительных (либо судебных) органов поступает направление мужчине, в идеале, с подробностями дела, на прохождение такого образовательно-терапевтического курса с последующим надзором за посещением. В свою очередь организация, такая как «Имердж», подготавливает ежемесячные (либо по требованию органов чаще) отчеты о посещении и прогрессе каждого клиента и регулярно направляет данные отчеты в правоохранительные (судебные) органы, следящие за отбыванием условного наказания.
Такая же обратная связь может быть установлена с (бывшей) партнершей мужчины при ее желании. Однако, информация, полученная от женщин, является строго конфиденциальной и ни при каких обстоятельствах не может передаваться ни клиентам, ни другим органам во избежание мести и усугубления насильственных отношений между партнерами.
Зачастую такие отчеты о прогрессе конкретного мужчины в программе являются более чем сдержанными, зачастую скептическими, так как, естественно, не могут гарантировать, что клиенты не будут впредь прибегать к физическому насилию. Они лишь отражают результаты участия данного мужчины в работе группы, степень его вовлеченности, реакции на замечания других членов группы и собственные комментарии другим членам группы.
Взаимодействие в работе с такими мужчинами является ключевым моментом в обеспечении эффективности программ и в обеспечении безопасности женщин, пострадавших от насилия. Нецелесообразно реализовывать такие программы в изоляции от услуг, оказываемых женщинам, или там, где такие услуги не оказываются вообще. Специалисты таких программ должны становиться активными участниками межведомственного взаимодействия на местном уровне в деле решения проблем домашнего насилия.
Чем не являются программы по работе с мужчинами?
Иногда легче понять суть программы, если исключить все те категории, под которые эта программа не попадает. Программа по работе с мужчинами, использующими насилие в интимных отношениях, является отдельной, долгосрочной формой групповой терапии для мужчин. Ее не стоит путать ни с индивидуальной, ни с семейной терапией, ни с медиацией сторон, ни с краткосрочными программами по управлению гневом.
Даже в странах, где реализуются все эти виды деятельности давно, до сих пор существует путаница, чем же они отличаются друг от друга. В случае Беларуси также важно установить четкое понимание и разделение сферы деятельности разных программ.
Зачастую путают такие долгосрочные программы по работе с мужчинами-агрессорами с краткосрочными программами по управлению гневом. Но они, можно сказать, прямо противоположны по сути. В то время как курсы по управлению гневом подходят для людей, которые срываются в различных ситуациях и не способны управлять своими эмоциями, что часто влечет для них конфликтные ситуации с незнакомыми людьми, модель поведения семейных агрессоров прямо противоположная. У таких людей, как правило, не существует «срывов» вне дома, посторонние часто характеризуют их как уравновешенных и вежливых людей, которые всегда контролируют свое поведение. Проблемы с контролем у них заключаются в том, что они пытаются контролировать жизнь другого, близкого им человека и наказывают его, если его поведение не соответствует их ожиданиям. Очень большую роль здесь играет ощущение безнаказанности, которая в свою очередь порождает вседозволенность по отношению к своей супруге.
По причинам безопасности не стоит в случае затяжных семейных конфликтов с применением насилия прибегать ни к услугам медиаторов, ин семейных психотерапевтов. Женщина, изнуренная годами насилия и издевательств, не имеет достаточно ресурсов и чувства собственного достоинства, как и уверенности в себе, чтобы отстаивать свои интересы при медиации. Не говоря уже о том, что она может элементарно боятся негативных последствий для себя и детей, если осмелится открыто обсуждать проблемы насилия в семье. Таким образом, программы по работе с такими мужчинами являются отдельным направлением деятельности и не могут быть заменены другими инструментами воздействия и требуют особой тщательности при разработке и реализации.
Проблемы и сомнения
Страны, в которых такие программы реализуются уже несколько десятилетий - США, Великобритания, Швеция и другие - пытаются при помощи исследований и практических экспериментов ответить на вопросы эффективности в применении таких программ. Результаты исследований получаются смешанные и противоречивые.
Одной из причин является наличие четких критериев для определения эффективности. Во-первых, целью таких программ должно быть создание чувства ответственности у мужчин перед обществом, женщиной и самим собой за применение насилия в интимных отношения. Во-вторых, необходимо замерять стала ли жизнь женщины безопаснее с тех пор, как ее (бывший) партнер начал посещать такую программу. И в-третьих, научился ли такой мужчина применять полученные знания и навыки на практике и пользуется ли он ими после окончания программы?
Все три аспекта с трудом поддаются измерению и являются достаточно абстрактными, следовательно, требуют не только количественных, но и качественных замеров для их оценки. Количественные замеры, например, отслеживание рецидивов среди мужчин, прошедших обучение, по наличию/отсутствию новых заведенных на них дел в милиции могут быть лишь одним косвенным свидетельством их (не)эффективности. В дополнение к этому необходимо проводить интервью с женщинами, а также со специалистами, работавшими с такими мужчинами, с сотрудниками системы пробации, которые следят за исполнением требований такими мужчинами и так далее. Система мониторинга и оценки таких программ в идеале должна запускаться одновременно с началом их реализации, чтобы способствовать их эффективности и дальнейшему совершенствованию в достижении заявленных целей.
Условия эффективности программы
Существует целый набор определённых условий, при которых такая программа может запускаться в стране:
- Наличие достаточного количества и высокого качества услуг для пострадавших женщин;
- Предварительный отбор в такие группы с целью отсеивания людей с наркотической зависимостью/психическими заболеваниями. В то время, как алкоголь и наркозависимость не являются критериями автоматического исключения, такие программы все же не направлены на то, чтобы помогать мужчинам бороться с этими типами зависимости;
- Терапия должна быть гендерно-ориентированной. Тренеры должны разделять принципы гендерного равенства, понимать механизмы домашнего насилия, встроенного в более широкий контекст насилия на гендерной почве и дискриминации по признаку пола;
- Отказ от модели семейной терапии или медиации в пользу индивидуальной/групповой работы с мужчинами, использующими насилие в семейных отношениях;
- Понимание того, что терапия для мужчин, агрессоров – это не терапия по управлению гневом. Как отмечалось ранее, невозможно заменить один вид программ на другой. Каждая из этих программ имеет свои цели и методы.
- Терапия должна быть долгосрочной. Если придерживаться когнитивно-поведенческого принципа терапии (существует внутренний диалог, который рационализирует дальнейшее поведение такого мужчины), то одним из требований должна быть долгосрочная терапия, направленная на анализ мыслительной деятельности и последующее изменение модели поведения;
- Не может быть использована для смягчения приговора/примирения с женой. Программа не может являться способом избежать жесткого приговора или очередной уловкой, чтобы убедить супругу в своих хороших намерениях. Одной из задач тренеров является выявление недобросовестных участников программ, которые не только не получают пользы от участия, но также подрывают положительную динамику в группах.
Как обстоят дела с этой программой в Беларуси?
В Беларуси работа в этом направлении началась в сентябре 2012 года. После проведения обзора международного опыта были приглашены британские эксперты, которые ознакомили белорусских специалистов с работой, ведущейся в Лондоне. На сегодняшний момент наработана теоретическая база профессиональных знаний о работе с мужчинами, использующими насилие в интимных отношениях.
Однако практическая имплементация такой программы в Беларуси связана с рядом трудностей: сложность с созданием групп, отсутствие постоянного финансирования таких групп, отсутствие национального законодательства, регулирующего обязательное прохождение таких программа для мужчин, использующих насилие, а также надзор за их посещаемостью. Существуют и другие сложности, например, с выбором площадки для реализации таких программ.
На данном этапе представляется важным продолжить развитие теоретических знаний по данной проблематике, а также перейти к практическим наработкам. Практические шаги могут включать внедрение оценки рисков и безопасности пострадавших. Такая оценка может проводится несколько раз и независимыми друг от друга органами: милицией, органами социальной защиты, образования, медицины и т.д. При наличии таких процедур можно быть уверенными, что безопасность женщин будет соблюдаться. На конкурсной основе может быть выбрана одна из уже используемых за пределами Беларуси методик и приглашены специалисты для обучения и ее потенциального внедрения
Существует также запрос на ознакомление с методикой внедрения таких программ. Должны ли предоставлять базу правоохранительные органы, а тренерами выступать представители социальных служб государственных и негосударственных органов, хорошо знакомые с механизмами домашнего насилия? Возможно ли внедрение таких программ на коммерческой основе? Есть ли предпосылки для реализации программ в местах лишения свободы и исправительных колониях?
В настоящий момент государственным и негосударственным структурам сложно разделить обязанности по наказанию таких мужчин и возможность пилотно реализовать такие программы хотя бы на индивидуальной основе. Единственные специалисты, имеющие практические навыки в сфере противодействия насилию в семье, работают с женщинами, а, значит, не могут проводить такие программы для мужчин. Если же брать за основу места лишения свободы, как это делают некоторые страны Северной Европы, то необходимо принимать во внимание, что это пространства подчинены строгой внутренней иерархии и не позволяют обеспечить конфиденциальность участников, что может иметь непоправимые последствия как для таких мужчин, так и для их партнеров на свободе.
Отдельная работа должна вестись с правоохранительными, судебными и органами прокуратуры по разработке соответствующего национального законодательства. Такое законодательство должно обеспечивать обязательное прохождение продолжительного образовательно-терапевтического курса мужчинами, а также надзор за его посещаемостью и фактическими результатами. Представляется разумным начать с обзора международного опыта в данной сфере с представлением результатов обзора всем заинтересованным министерствам и ведомствам.
Однако сомнения законодателей в целесообразности и эффективности таких программ можно будет рассеять только при условии наличия практического успешного опыта на местах. Следовательно, параллельно работе на законодательном уровне должны осуществляться индивидуальная работа обученными специалистами, а также более широкое просвещение и вовлечение заинтересованной общественности, способной влиять на принятие конкретных политических решений.